Сокровища Валькирии. Хранитель Силы - Страница 108

108

— Никак не пойму, зачем тебе понадобился этот барон? Если ты журналист.

— Эрих, ты не знаешь его дальнейшей судьбы?

— Нет, этого я не знаю, — он с сожалением развел руками. — Вероятно, живет на таком же положении, как я. Потому что бумаги, составленные им, были очень серьезные и касались идеологии в молодежной среде, а все секретные материалы стали достоянием общественности и прессы.

— По моим сведениям, Томас фон Вальдберг живет очень хорошо, владеет средствами массовой информации — короче, занимается бизнесом на идеологии.

— В таком случае, он оборотень, — заключил Эрих. — Таких оказалось у нас достаточно. Есть бывшие сотрудники «Штази», которые сейчас работают в спецслужбах Германии.

— Посоветуй, как лучше его отыскать?

— Очень просто, Андрей! — он еще находил в себе силы веселиться. — Логическим путем. Если Вальдберг предатель, но барон и бывший гитлерюгенд, а сейчас состоятельный человек, то его следует искать всего в трех клубах: аристократическом «Рыцарский орден», военном — «Юный солдат рейха» и клубе миллионеров «Капитал». Или сразу во всех. Кем бы он ни был, обязательно будет посещать одно из этих мест. Они же умирают от тоски и одиночества!

15

Катер несколько часов шел в открытое море, попутно отправляя за борт лишний груз «200», и когда уже палуба была хорошо отмыта волнами, к нему наперерез устремился ободранный пограничник, в рассветный, зоревой час кроваво-красный от ржавчины, однако застопорил ход, должно быть, получив команду, и убрался восвояси. Солнце выглянуло на несколько минут, затем снова навалились штормовые тучи, и уже сумеречным днем они причалили к украинскому военному кораблю, болтающемуся в нейтральных водах, ссадили десант и еще час стучались о борт, пока Козенец с командиром корабля решали, стоит ли в такую погоду поднимать палубный вертолет, чтобы доставить драгоценный груз — то есть Мавра — на берег. Запланированному развитию событий помешала погода, все, кроме команды, перешли на корабль, а катер отвалил и запрыгал по волнам куда-то в сторону Турции.

С палубы уже была видна гостиница «Ялта» и сам город на уступах гор, однако малый противолодочник пошел вдоль берега и к вечеру встал на якорь в Севастополе. На оцепленном матросами причале уже было несколько автомобилей с машинами сопровождения, возле которых стояли неподвижные люди. Козенец, похоже, ждал темноты в целях конспирации, или окончания шторма, поскольку подойти к причальной стенке на шлюпке было небезопасно. Однако прибой и в сумерках накатывался с прежней силой, хотя ветер ослабел. Мавра посадили в вертолет и вместе с Козенцом перебросили на берег.

После долгой качки земля под ногами продолжала колебаться, но долго постоять на ней не удалось. Мавра никто не охранял, если не считать самого Козенца, они сидели вдвоем на заднем сиденье огромного бронированного джипа — похоже, ехали в аэропорт. Впереди на высокой скорости мчалась машина ГАИ — вроде бы украинская, затем «торпеда» со смертниками неизвестной принадлежности, гуляющая по дороге, как слепой, прощупывающий пространство, и сзади «сугроб» российской военной автоинспекции — везли, как самого премьера.

Козенец расслабился настолько, что пытался балагурить.

— Да!.. Мне и в голову не приходило, что самые интересные страницы жизни будут под занавес. Как в спектакле! Кажется, наступает развязка. Это моя последняя операция. Кто бы ни попросил, пусть сам Господь, не буду я никого вызволять.

— Это что, основной род занятий? — между делом поинтересовался Мавр.

— Хрущеву я вытаскивал угнетаемых на Западе коммунистических лидеров, — с удовольствием стал рассказывать он. — Брежневу — Луиса Корвалана, завалившихся разведчиков, а Горбачева самого доставал из Фороса. Голой рукой каштаны таскал!

— А меня кому достал?

— Вы, генерал, добыча особая! — засмеялся Козенец. — И принадлежите человечеству! Не обижайтесь!..

Обидеться Мавр не успел. Машину ГАИ вдруг забросало по дороге, и через мгновение она улетела под откос. Тяжелая «торпеда», избегая столкновения, вышла на встречную обочину, однако тоже не удержалась на полотне, завалилась на бок в заросли акации. Водитель джипа, отделенный стеклянной перегородкой, отчаянно тормозил, но все-таки наехал на «ежа», пробив передние колеса. Целым остался лишь военный «сугроб», откуда густо ударили автоматные очереди, а затем посыпались вооруженные люди. Они мелькали в свете фар, рассыпая на асфальт стреляные гильзы, изрешетили «торпеду», откуда выбирались смертники и гаишников, пытавшихся отстреливаться.

Козенец и водитель похватали пистолеты-пулеметы, подергались было у дверей, опуская бронированные стекла, но отстреливаться не решились, водитель вообще выбросил оружие на улицу.

— Ну, а это чьи архаровцы? — спросил Мавр.

Профессиональный освободитель лишь сверкнул глазами, хотел что-то сказать, но люди из «сугроба» уже взяли машину в кольцо и, видимо, привязали взрывчатку к замку задней двери — громыхнуло, и в салон ворвался вонючий выхлоп взрывчатки. В этот момент Козенец словно очнулся и вдруг, повернувшись всем корпусом к Мавру, прошипел:

— Не отдам…

Сквозь заднюю дверь в сполохах света в машину забирались люди — сразу несколько человек, и потому мешали друг другу.

Ствол поднимался от бедра Козенца, и когда уже был на уровне живота, Мавр сам наткнулся на него и резко отвел пистолет в сторону. В лицо ударили брызги стекла от перегородки, девятимиллиметровые пули продырявили его наискось, и водитель за рулем внезапно выгнулся, закричал и, обернувшись, свалился набок.

108